Рейтинговые книги
Читем онлайн Этот добрый жестокий мир - [ сборник ]

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 125

— …утро, Черныш! Ну, приступим? — Голос Баронина звучит энергично, и это не фальшь, он действительно верит в то, что его детище, проект «Филтринел», сможет остановить ассимиляцию. Ник жалеет лечащего. Сколько было новых лекарств, сколько многообещающих методов… сколько безнадег сменило Нимбус на Октавию.

— Составь пять слов, используя буквы слова «ан-тумбра».

— Натура, бутан, тумба, мантра… бранат…

— Бранат — это что? — спросил Баронин.

— Фрукт… Внутри — зерна красные… или желтые?

— Понято, спасибо. — Голос доктора звучал ровно. Слишком ровно. Ник затосковал.

Палей подвязал пластикабелем неказистый ствол к толстому клину, который он только что вбил рядом с грушей.

— Про говорящих пингвинов показывали. Земных. Мне нравится. Только вот когда они петь начали, мне надоело. Не люблю, когда неправдиво. Пингвины, они не поют.

Ник соболезнующе посмотрел на него.

Палей, пушкарь с «Посейдона», схлопотал заразу куда позже Черныша. Первый адипод появился У Палея на лице. Пушкарь старался пореже выдвигать оптикуляр, росший поверх левого глаза, чтобы не нервировать Ника. Палей был висяком. На жаргоне Нимбуса это означало, что его в любой момент могли турнуть на Октавию: ассимиляция пушкаря прогрессировала слишком быстро.

Палей достал небольшой секатор и срезал кончик одной из верхних веток груши. Пожужжал окуляром, осмотрел срез, задумчиво погладил ветку, потом шмыгнул носом:

— Дерево твое, того, ленивое. Я читал где-то, что в старину азиаты такие деревья газетами лупили. По весне. Свернут газету в трубку и метелят. От сердца. Чтобы те проснулись скорее. Помогало, говорят… Вот эти нижние, они от лени, — Палей указал на несколько свежих зеленых побегов у самой земли. — Их срезать надо, они дерево конфузят. — Секатор приблизился к побегу.

— Не надо, обожди, — неожиданно для себя сказал Черныш. Непонятно почему, но логичная, казалось бы, операция вызвала у него неприятное ощущение. — Пусть… так пока будет. Спасибо.

Ночью Нику показалось, что в стену у окна спальни что-то скребется, едва различимо, несмело. Он не стал подниматься.

После утренней рутины (умывание-бритье-тест-яичница-кофе) Черныш закурил и вышел во двор. Груша выпустила несколько почек. Одна из них лопнула, и в глянцевости восковой облатки почки Нику померещилось нечто желтое… Он хмыкнул, затянулся в последний раз и выщелкнул картридж электронной сигареты за забор.

В следующую ночь поскребывание слышалось отчетливее. Ник вышел наружу. Похоже, ветка груши царапала стенку под порывами ветра. «Почка», та самая, стала еще больше и оказалась чем-то вроде плода. На грушу он не походил. Едва Ник дотронулся до «плода», тот легко отделился от ветки и упал на землю. Пилот поднял хреновину. Овальный плод выглядел солнечным дирижаблем на широкой ладони Черныша.

Он заснул с желтым цепеллином в кулаке. Тепло, исходящее от плода, успокаивало. Пилоту приснился бой со штурмовиком борга. Сон был хорошим: Ник распушил гада в нитки.

Утром, впервые после начала ассимиляции, Черныш ощутил легкое покалывание в фалангах пальцев покалеченной руки. В последующие несколько дней чувствительность пальцев вернулась. Он не знал, что и думать. Оптимизм валил из Баронина тоннами; он без устали трубил, что битва в теле Черныша наконец-то приняла односторонний характер и проект «Филтринел» начал работать. Металл на руке сменился рубцами, потом красными пятнами… и через неделю адипода как и не было.

Матерясь от нетерпения, Ник отыскал в кладовке коробку с гироперчаткой-тренажером для управления «Тритоном»; он не пользовался перчаткой со времен Академии. После двух часов тренинга он ошалело крутил головой, пытаясь понять, что происходит. У него получалось все: и «лилия», и «перемычка», и даже стародавняя «кобра»…

Баронин и слышать не хотел о восстановлении Черныша пилотом. Тогда Ник настоял на прямой телеконференции с капитаном Нг и раз десять кряду проделал для капитана комбинацию фигур высшего пилотажа под названием «смычок», которая даже на тренажере давалась только самым одаренным пилотам. Прийдя в себя, Нг сказал, что «Тритон» Черныша по-прежнему запаркован в ангаре «Мариупольца», и выслал за Ником свой персональный челнок.

В медчасти крейсера Черныша прогнали сквозь все существующие тесты. Результат: процесс ассимиляции Ника был не просто остановлен — организм вернулся к биологической норме…

Обшивка «Тритона» под рукой пилота, казалось, подрагивала от радости.

Прошел месяц. Крейсер грузился к рейду на Виолу, Черныш был занят хлопотами под завязку, и плохие новости с Нимбуса застали его врасплох. Излечение Черныша оставалось единичным фактом. Палея должны были перевести на Октавию со дня на день.

Пилот лежал на жесткой койке каюты, пялился в потолок и механически крутил пальцами маленький желтый овал. Настроение — ни к черту. Да… ему, похоже, повезло больше, чем остальным. Повезло? Больше? Дело наверняка не в глупой фортуне… Ощущение шероховатости кожуры вдруг напомнило Нику, что с тех пор как он пошел на поправку, тепло, излучаемое плодом, исчезло. И еще он понял, что все это время не расставался с грушей, как с талисманом.

…Тео Нг непонимающе смотрел на пилота.

— Где пожар, Черныш? Кого тушить?

— Капитан, мне нужна неделя. Не больше. Если все пойдет, как я думаю. Ну, а нет… В общем, мне нужна неделя.

Груша засохла. Он потрогал ставшие лучинно-хрупкими кривые ветки. Плод тоже съежился и затвердел, словно он и дерево были связаны некой невидимой нитью. Палей был совсем плох и не признал пилота. Морщась от жалости, Ник глядел в бесстрастное лицо пушкаря — оптикуляр уже почти сросся с ушным адиподом. Палей апатично посмотрел на плод, втиснутый в его ладонь пилотом.

Черныш заорал:

— Держать! Понял? Не выпускать из руки! Приказ, ясно?

Пушкарь кивнул. Ничего человеческого в этом движении уже не было.

Ранним утром следующего дня Ник помчался к Палею. В двери его встретила Теара, старая нянька, что прибиралась в домах безнадег, списанных на Октавию. Встреча с ней — предельно дурной знак, но Черныш переборол себя и, отодвинув няньку плечом, вошел в дом Палея.

Три коробки с инвентарем садовника и потертый чемодан с вещами. Все, что осталось от пушкаря. На столе желтел усохший плод.

…Ночью Черныш опять бредил схваткой с бортом. Как и в прошлый раз, после серии маневров «Тритон» чисто зашел в хвост кораблю врага; истребитель открыл огонь, однако вместо привычной глазу пилота картины прямого попадания вакуумных зарядов броня штурмовика вдруг начала покрываться сетью наростов — не то лиан, не то гибких ветвей… Сеть развивалась с удивительной быстротой, ломая надстройки и орудия, срывая крышки люков и наружные цистерны, сминая антенны и солнечные батареи. Ник видел, как бронеплиты рассыпались в труху, а невероятно быстро растущие зеленые тенета формировали новую оболочку. За несколько секунд, пока «Тритон» Ника шел параллельно штурмовику, тот превратился в странный корабль, чья поверхность была покрыта деревьями, толстым слоем стволов и ветвей, которые переплетались, образуя невероятно сложный узор. Деревья вызвали, у Черныша мимолетную ассоциацию, но новый поворот сна заставил его отвлечься.

Люди. Внутри корабля он увидел людей. Не соло-боргов в панцирях адиподов, но живых людей, прошедших такое же превращение, ту же обратную ассимиляцию, что и корабль…

Мысль, простая по своей очевидности, подбросила Ника с кровати. Он знал, что нужно делать. Едва справляясь с возбуждением, он стал разламывать плод… тот неожиданно легко поддался нажиму пальцев.

На ладони Черныша лежала четверка блестящих черных семян, похожих на большие бобы. Пилот укутал их во влажную салфетку.

Через день из семян показались нежные зеленые ростки.

…Он выпрямил занемевшую спину, воткнул лопату в землю и поднял голову.

Тяжелая завеса туч на горизонте облилась заревом. Гул тормозных дюз транспортного корабля прикатился к поселку мгновениями позже. Новый сполох окрасил тучи короткой радугой. Потом еще. И еще.

Первая волна безнадег возвращалась с Октавии. Палей должен прилететь завтра, второй партией.

Жесткие листья пели на ветру. Бывший пилот озабоченно глянул на подрастающие крохотные деревья, что рядами уходили от дома Черныша к лесу: на многих желтели плоды.

Он вспомнил сон об огромном биокорабле, в который превратился звездолет борга, и улыбнулся. Словно в ответ на его мысли, в соседнем озере трубно замычал плеогатор, ища подругу.

Черныш прикрыл глаза. Борг не всевластен.

Живое спасет живое.

СВЕТЛАНА ЮРЬЕВА

ВРЕМЯ БОНУСОВ

Им было хорошо. Им никогда прежде в жизни не было так хорошо.

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 125
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Этот добрый жестокий мир - [ сборник ] бесплатно.
Похожие на Этот добрый жестокий мир - [ сборник ] книги

Оставить комментарий